Индийская страсть - Страница 81

Но эта тактика раджи не принесла никаких плодов. Бринда, как и прочие женщины, была недовольна ролью «хозяйки дома», которую исполняла Анита.

— Вы хотите, чтобы с ней обращались как с настоящей махарани, — осмелилась она заявить Джагатджиту.

— Я послал тебя во Францию, чтобы ты превратилась в современную женщину, а теперь вижу, что выбросил деньги на ветер, — ответил раджа, рассерженный и разочарованный поведением невестки. — Годы, проведенные в Европе, не сделали тебя более открытой. Они ничего не дали тебе.

«Я не ответила ему, хотя испытывала непреодолимое желание сказать, как меня шокируют тот холод и бесчувственность, с которыми он обращается со своими женами. Я не раз видела, как плакала Харбанс Каур во время подготовки к свадьбе. Если я, учитывая высокое положение семьи в государстве, должна была принести огромную жертву, чтобы принять ответственность за мой брак, то ему необходимо было сделать то же самое».

Среди всех этих придворных интриг Анита старалась сохранять спокойствие, чтобы не сбиться с пути. Иногда ей хотелось стать невидимкой, но ее сиятельный муж даже в мыслях не допускал этого. Она была ему нужна, и это подтвердилось на свадьбе старшего сына. Боясь, чтобы гнев жен раджи не отразился на маленьком Аджите, Анита очень переживала за его безопасность. Ночами ее мучили бессонница и постоянная тревога. Став жертвой ночных кошмаров, Анита всегда видела один и тот же сон: она убегает с сыном на руках от смутной опасности, которая в конце концов настигает ее и хватает за горло. Молодая женщина просыпалась в море пота и слез и долго не могла уснуть, дрожа от пережитого ужаса. Только приятное присутствие Далимы, всегда спокойной и выдержанной, позволяло ей снова провалиться в сон. Волшебная сказка танцовщицы из варьете принимала дурной оборот. Анита не знала, что предпринять, чтобы остановить развитие событий. Оружие, которым она располагала — ее открытость и искренность, — в этой войне не годилось.

Впервые в своей жизни Парамджит, который до сих пор был послушным сыном, комплексующим перед отцом, решился перечить ему.

— Моя мама просила меня, чтобы я заступился за нее перед тобой, чтобы ты восстановил ее положение.

— Никго не лишал ее положения.

— Ты знаешь, о чем я говорю. Испанка ведет себя так, как будто она — махарани Капурталы. Моя мать считает себя незаслуженно отвергнутой. Я прошу, чтобы ты вел себя в соответствии с нашими традициями, как мы все это делаем.

— Женщина, которую ты с презрением называешь «испанкой», — моя жена. Я женат на ней так же, как ты женат на Бринде.

— Она — твоя пятая жена.

— И что с того? Анита — женщина, с которой я живу, и поэтому она получила титул махарани. Твоя мать верна пурдаху, и я ее за это не осуждаю, но мы прошли разный путь развития. Я уже объяснял тебе это тысячу раз, но ты не хочешь меня понять. Может, ты думаешь, что Харбанс Каур смогла бы организовать твою свадьбу? Приветливо встретить всех наших европейских гостей? Мне нужна женщина, которая была бы свободна от пут пурдаха. Я надеялся, что мой сын способен понять это. Но вижу, что ошибался. Ты, судя по всему, способен только на то, чтобы совать нос в дела отца и пытаться критиковать его.

«Мы с мужем много раз обсуждали эту проблему, — рассказывала Бринда. — Как принцесса, воспитанная в индийских традициях, я не могла одобрить поведение моего свекра. Как женщина, я искренне сочувствовала матери Парамджита, которая очень страдала, оттого что раджа, отвергнув ее, разбил ей сердце. После всех наших разговоров мы пришли к выводу, что не сможем принять брак раджи с испанкой. Мы сообщили моему свекру, что отказываемся общаться с Анитой и в дальнейшем не будем присутствовать на торжествах и приемах, если узнаем, что там будет она».

Такое безапелляционное решение было серьезным унижением для раджи. Его сын принял сторону своей матери. До некоторой степени поступок Парамджита и невестки выглядел вполне логичным, но была ли необходимость делать это? Раджа не имел ничего против своей первой жены. То, что Джагатджит с ней не жил, как и со своими остальными женами, не означало, что он их покинул. Раджа никогда бы не сделал этого, и все обвинения в пренебрежительном отношении к обязанностям главы семейства раздражали его еще больше. Он прекрасно знал своего сына и, понимая, что тот неспособен выступить против отца, объяснял его дерзкое поведение влиянием Бринды. Индийские принцессы высших каст, помешанные на идее своего превосходства, очень серьезно относятся к божественности своего рода. Из сикхского учения о равенстве между людьми они, к сожалению, ничего не почерпнули.

Но жизнь поворачивается к человеку своими разными сторонами, и Джагатджит, который направил все свои усилия, чтобы превратить Бринду в будущую махарани Капур-талы, верил, что наступит день, когда представится возможность поквитаться с ней за такую неблагодарность.

В течение двух недель празднеств до и после дурбара принцы, предводители кланов, представители провинциальных правительств, индийские аристократы, британская община, иностранные гости, а также восемьдесят тысяч солдат наводнили город Дели, население которого выросло с двухсот пятидесяти тысяч до полумиллиона человек. Организация была необычайная. Англичане установили сорок тысяч палаток, построили семьдесят километров новых шоссе, сорок километров железнодорожных путей, восемьдесят километров канализации и гигантский амфитеатр на сто тысяч человек. Павильон императора насчитывал двести тридцать три палатки, обустроенные мраморными каминами, панелями из отполированного красного дерева и снабженные золотой посудой и хрустальными лампами. Прочие, такие же помпезные, были предназначены для различных королевских домов с их собственными свитами и придворными, адъютантами, гостями, слугами, стремянными и прочими.