Индийская страсть - Страница 37

«Церемония закончилась, и гости стали возвращаться к себе, — повествовала «Газета». — Скачки заняли остальную часть дня, а когда стемнело, был дан банкет, открытый тостом за здоровье королевы-императрицы».

Когда праздничный шум утих и в маленьком государстве Капуртала воцарился покой, вновь поползли слухи о том, что раджа неспособен зачать, причем с еще большими инсинуациями, чем прежде. Никто не сомневался в том, что ему нравились женщины. Несколько служанок рассказали, как раджа с малых лет предлагал пощупать их, а если они не позволяли, он пытался подкупить женщин. Подробности о его забавах, которые распространялись махараджами Долпура и Патиалы, докатились до Дели, а его похождения с девушками из горных племен стоили ему серьезной взбучки. Также было известно увлечение Джагатджита профессиональными танцовщицами, приезжавшими из Лахора, города, который считался столицей порока и гульбищ.

Девушки, нанятые для развлечения монархов, оставались в их распоряжении для всяких сексуальных услуг. Они не были проститутками в полном смысле этого слова, а больше походили на гейш. Эти особы были весьма опытными в искусстве удовлетворения мужчин, умели поговорить, выяснить, что им по душе, и развлечь их. Им поручалось обучать юношей искусству секса, а также применению противозачаточных средств. Таких методов было несколько — от coitus interruptus, который называли «прыжком назад», до специальных свечей, содержащих масло левкоев и мед, и листьев плакучей ивы в клочке шерсти. Прочие способы заключались в том, чтобы выпить настойку мяты во время совокупления и натереть свой член соком лука или даже смолой. Кроме того, придворные танцовщицы знакомили молодых господ с правилами этикета при дворе, а также помогали им изучать урду, язык королей. Старые семьи, как и семья из Капурталы, вознаграждали девушек наделами земли и предоставляли комнаты в каком-нибудь дворце, чтобы они могли совершенствовать свое «искусство».

Харбанс Каур, официальная жена, не имела никакого права голоса в этих вопросах. Как и прочие женщины, она знала, что таков обычай, и принимала его со всей естественностью, точно так же, как ей приходилось мириться с полигамным браком, несмотря на то что ей было противно делить своего мужа с другой или другими. Эти укоренившиеся традиции не подлежали обсуждению, поскольку составляли часть образа жизни, идущего от предков. Первая жена всегда сохраняла привилегию оставаться первой и поэтому пользовалась особым уважением. Она отвечала за то, чтобы между новенькими установились «сестринские» взаимоотношения, а также делилась секретами, как доставить мужу максимум наслаждения.

Что касается Джагатджита, то его собственная семья вызвала самых опытных танцовщиц, настоящих красавиц, умевших принимать сложные позы, увековеченные на барельефах индийских храмов. Позы, навеянные Камасутрой, которая продолжала оставаться основой полового воспитания индийцев знатного происхождения. Правила Камы, Любви, были чем-то вроде технического пособия, написанного открытым текстом, без непристойностей, подобно тому, как обучают военным приемам и политической стратегии, необходимым для того, чтобы покорить женщину. Любовников классифицировали по их физическому состоянию, темпераменту и, прежде всего, размерам их половых органов, измеряемых в дюймах. Пропорции мужских и женских тел, представленных в скульптурах храмов, соответствовали сексуальным типам, описанным в Камасутре. Например, «женщина-лань», с упругими грудями, широкими бедрами, круглыми ягодицами и маленькой yoni, не превышающей шести дюймов, очень подходит в любви «мужчине-зайцу», чувствительному «к щекотке в бедрах, подмышках, на ступнях и в лобковой части». «Мужчина-производитель», которому нравятся крепкие женщины и обильная еда, прекрасно ладит с «женщиной-лошадью», отличающейся плотными бедрами (ее половой орган, «дом Камы», пахнет сезамом и имеет глубину в девять дюймов). Мальчики из аристократических семей осваивали такие позы, как, например, «раскрывшийся бамбук», «гвоздика», «лотос», «лапа тигра» или «прыжок зайца», в достаточно юном возрасте, еще раньше, чем начинали изучать алгебру. Одна из самых популярных поз, подробно описанная в Камасутре, имеет мистическое название: «Долг набожного».

Речь идет о том, чтобы «войти в женщину, забравшись на нее, как бык на корову: стоя сзади, поднимая рукой за пряди волос вверх», а она должна «грациозно отдаться ему, наклонившись вперед и держась обеими руками за лодыжки». В Камасутре даже любовные стоны классифицировались по степени полученного удовольствия: «голубка», «кукушка», «голубь», «попугай», «воробей», «утка», «куропатка». «В конце, по мере того как она будет достигать вершины удовольствия, у нее из горла выйдут нечленораздельные звуки» — так заканчивается глава, посвященная «стенаниям любви».

Семья верила, что танцовщицы сумеют сделать так, чтобы раджа «заработал». Но результат оставался тем же: принц много занимался сексом, но испытывал при соитии неудобство из-за живота, который не давал свободы члену, хотя тот и был в состоянии эрекции.

Тогда вмешалась куртизанка среднего возраста по имени Мунна Джан, женщина, которая до сих пор сохранила свою легендарную красоту. Ее вызывали несколько раз, чтобы найти решение. «Если главным препятствием является живот принца, — сказала она, — тогда давайте спросим у служителя слоновника». Смотритель слоновника, худой, костлявый мужчина, носивший красный тюрбан и военный сюртук, сильно изношенный и без пуговиц, авторитетно заявил, что толстые животные в неволе не размножаются. Он сказал, что это отнюдь не связано с их робостью, а объясняется тем, что им требуется специальная поза и угол наклона, а это невозможно обеспечить ни в зоосаде, ни в конюшнях. Решая проблему размножения своих подопечных, смотритель придумал одну хитрую штуку: в лесу, за новым дворцом, он сделал из земли и камней маленькую горку. Там слонихи укладывались, и наклон сильно облегчал «работу» самца. Результат был великолепен. Трубные звуки, которые разрывали тишину ночей в Капуртале, были хорошим подтверждением этому, как, впрочем, и растущее число рождающихся слонят.