Индийская страсть - Страница 112

112

Молодая женщина боялась выдать себя и поэтому каждый раз, сталкиваясь с Караном вне дома или встречаясь с ним в столовой за завтраком, ужасно волновалась, думала, что краснеет, конфузилась в разговоре и чувствовала, как легкая дрожь овладевает ее руками.

— Ты себя хорошо чувствуешь? — спросил ее однажды махараджа.

— Я немного устала, ничего более… Я спустилась, чтобы сказать, что сегодня не буду кушать с вами, Анита предпочитала прятаться в своей комнате и не думать о том, что люди читают ее мысли, глядя на ее взволнованное лицо, и догадываются о том, какие чувства ее обуревают. Каждое слово, случайный взгляд и даже самый обыкновенный жест казались ей ловушками, приготовленными, чтобы раскрыть ее секрет.

Вскоре она узнала, что махараджа готовит свадьбу Карана с дочерью одной сикхской принцессы. Катастрофа. Каран отчаянно сопротивлялся и говорил, что женится на европейке, которую выберет сам, а в противном случае предпочитает остаться холостым. Анита боялась, что юноша в конце концов потеряет терпение и это повлечет за собой его отъезд из Капурталы.

Наверху, в своей комнате, испанка стояла перед алтарем, заставленным богами, и пыталась успокоиться, чтобы вернуть душевное равновесие. Как могло случиться, что от одного человека, даже не знавшего о ее чувствах, так много зависело? Она отдавала себе отчет в том, что вся ее жизнь уже давно вращается вокруг Карана. Анита методично рассчитывала каждое свое движение, каждое появление и уход, каждую поездку, только бы встретиться с ним, пусть на мгновение. Она улучала минутку, чтобы поздороваться с ним в коридоре, или чтобы поухаживать за какими-нибудь гостями во время чайной церемонии, или просто увидеть, как он проходит мимо. Какой смысл жить такой жизнью? Она даже не представляла, что ее голова может быть занята мыслями об одном-единственном человеке! Находясь рядом с махараджей, Анита чувствовала, как у нее затрудняется дыхание, потому что в каждом жесте мужа она узнавала Карана. У них была одинаковая манера держаться и говорить, одинаковые темные глаза, в которых Акита видела свою погибель. Порой она думала о бегстве, хотя и понимала, что никогда не была хозяйкой собственных намерений и желаний.

Временами Анита прекращала бороться против самой себя и плыла по течению, но через день-два снова пыталась настроиться на то, чтобы объявить войну своим страстям, ибо она не имела права дать им разгореться. Но все ее попытки выкинуть из головы мысли о Каране и залечить тайную рану своего сердца не принесли успеха. Понимая, что она безнадежно влюблена, Анита не знала, как успокоить боль, разрывавшую ее изнутри. Она яростно набрасывалась на себя, но лишь напрасно теряла силы. Когда Каран был рядом, Анита убегала, а когда он отсутствовал, она не могла не думать о нем. Лицо молодого человека, похожего на ее супруга, постоянно стояло у нее перед глазами. Она мечтала сказать ему: «Я люблю тебя», но ненавидела себя за это. Ее преступная любовь могла принести только позор. Какое бесчестие для ее мужа, а еще больше для ее сына!

В самые тяжелые моменты отчаяния она даже подумывала о самоубийстве, ибо видела в нем единственный способ освободиться от тирании своих чувств. «Это действительно бесчестье — продолжать жить, сгорая от страсти? — спрашивала она себя. — У таких несчастных, как я, смерть не вызывает страха». Потом она корила себя за то, что поддалась искушению так думать. «Что за ужасное наследие я оставлю Аджиту! Всю жизнь он будет нести тяжесть греха своей матери. Ничто так не позорит человека, как внутреннее чувство стыда за поведение собственных родителей…»

Весь ужас состоял в том, что она была одинока и ни с кем не могла поделиться грузом, отягощавшим ее сознание. Чувства, переполнявшие душу Аниты, превращались в нечто невыносимое. Это напоминало плотину, на которую давила вода и которая грозила вот-вот прорваться. «Боже мой, я не знаю, куда иду! — мысленно восклицала Анита. — Я даже не знаю, кто я!»

И все же, несмотря ни на что, в ее сердце время от времени загоралась искра надежды. Она вспоминала, как Каран смотрел ей прямо в глаза, помогая сойти с лошади, как подавал шаль, слегка касаясь рукой ее шеи. Она вспоминала теплоту, с какой он желал ей спокойной ночи… Тогда силы вновь возвращались к ней, она забывала адскую душевную боль и позволяла мечтаниям уносить себя, как будто у нее появлялись крылья. В такие моменты Аните казалось, что она может избежать тупиковой ситуации и ничего страшного не произойдет.

Возможность растопить лед в отношениях с Караном представилась ей во время поездки всей семьи в Европу, предпринятой с единственной целью — бежать от жары муссонов. Махараджа купил в Париже особняк под номером 11, назвав его «Павильон Капурталы». Он располагался возле Булонского леса, одного из самых элитных районов французской столицы. Джагатджит сам пригласил семью обновить свое приобретение. В Индии остался исполняющий обязанности регента Парамджит, который взял на себя ответственность за государственные дела. Таким образом, он начал готовиться к тому, чтобы унаследовать трон, когда придет время. Бринда, его жена, была уже третий раз беременна. После рождения двух дочерей все ожидали, что на этот раз появится желанный сын, который обеспечит дальнейшее продолжение династии Капурталы.

Во время плавания на корабле случались моменты, когда Каран и Анита оставались наедине, и это укрепляло их дружбу. Испанка решилась рассказать ему о своих отношениях с махараджей, который охладел к ней, о страданиях, одиночестве, тоске и разочаровании, оттого что она чувствовала себя менее любимой и желанной. Каран утешал ее и давал советы. Во время длительных вечерних бесед в каюте корабля они испытывали какую-то меланхолию, необходимость поделиться друг с другом тем, в чем трудно было признаться. Они были похожи на детей, затаившихся в укромном уголке, чтобы поговорить на запретные темы. Привлекательность греха, всегда существующая между мужчиной и женщиной,

112