Индийская страсть - Страница 102

102

— Напиши Карану. Он, как мне известно, еще находится в Париже. Он обязательно поможет ей.

— Скорее всего, он получит письмо, когда война уже закончится… — с грустью произнесла Анита, пожимая плечами.

— Нет, мы используем дипломатические каналы. Он получит письмо через почтовую службу Foreign Office.

Они были в Буэнос-Айресе, когда получили ответ Карана, который незамедлительно отправился в путь. В своем сообщении он писал, что связался с Бенигно Масиасом, аргентинским магнатом, другом семьи, выразившим искреннее желание помочь Виктории. «Он собирается вывезти семью из страны, используя свои связи. Положение в Париже очень трудное. Завтра я отправляюсь в Лондон…» Ответ Карана принес облегчение. Масиас — хороший человек, он не оставит ее сестру одну.

Анита стала более спокойной, она почувствовала, что в ней снова проснулось желание получать удовольствие от того, что ей больше всего нравилось в Аргентине, — танго. В эти дни все аргентинцы только и говорили, что о молодом певце, у которого был такой успех, что его, как тореадора, даже носили на руках по улицам квартала после первого концерта в «Арменонвиле», самом роскошном кабаре города. Его звали Карлос Гардель. Голос певца, казалось, доходил до самого сердца Аниты.

Ласточки с горячкой на крыльях,
Пилигримы, пьяные от чувств…
Все время мечтает о других путях
Бешеный компас твоего сердца.

Путешествовать становилось все рискованнее, причем не только по земле, но и по морю. Когда они возвращались в Европу, война стала мировой. В Лондоне король обратился с призывом к принцам Индии увеличить их вклад в военное противостояние. Наступление союзников в Эльзасе и Лотарингии провалилось. Французские войска отступили к Сене. Нехватка продуктов в больших городах привела к введению строгого нормирования. Положение стало тяжелым как никогда.

Махараджа немедленно отреагировал, пообещав набрать в армию на четыре тысячи солдат больше, чтобы отправить их на французский фронт и тем самым укрепить его на линии протяженностью в семьсот пятьдесят километров. Махараджа Ганга Сингх из Биканера воспользовался представившейся возможностью, чтобы потребовать большую автономию для индийских государств, и предложил перейти к самоуправлению. Ответ англичан, несмотря на сомнения, оказался положительным. Требования принца были приняты, и их пообещали претворить в жизнь. Осталось лишь решить, как махараджам прийти к соглашению и начать это самоуправление, чего они, к сожалению, так и не сделали.

Забрав Аджита, который, по мнению Аниты, превратился в «настоящего английского джентльмена», супруги отправились во Францию, намереваясь сесть в Марселе на корабль «Персия», идущий в Бомбей. Но сначала они посетили Париж. Город огней превратился в город тьмы. Теперь даже богатые не развлекались. Все было закрыто, в том числе и кабаре Бенигно Масиаса. В связи с тем, что немцы стояли менее чем в ста километрах, город, изнуренный голодом и нуждой, сражался, пребывая в страхе и нищете. Анита, охваченная паникой, отправилась к Виктории. Казалось, что дом, в котором жила семья сестры, был заброшен. Когда Анита толкнула дверь, та громко заскрипела, а внутри послышалось хлопанье крыльев — похоже, птицы нашли здесь убежище, приютившись под лестницей. Как только она стала подниматься по ступенькам, ее остановил чей-то голос:

— Куда вы идете?

— Я сестра госпожи Вайненс…

— Госпожи Вайненс нет, — сурово произнесла сгорбленная пожилая женщина с седыми растрепанными волосами. — Я мадам Дье, консьержка… В здании никого нет, перед наступлением бошей все семьи уехали в деревню. Один аргентинский джентльмен приехал за вашей сестрой и детьми и забрал их…

— Вы знаете, куда они направились? — спросила Анита.

— Под Орлеан, но госпожа Вайненс не уточняла, куда именно. Я думаю, что они и сами толком не знали.

— Спасибо, — сказала Анита, повернувшись к двери и не обращая внимания на консьержку, продолжавшую бормотать:

— Скоро я останусь одна во всем Париже, чтобы встречать бошей!

«Бенигно Масиас был для них благословением Божьим, — думала Анита, — но я должна была заставить Викторию вернуться в Испанию». Покинув опустевший дом сестры, она всю дорогу укоряла себя в беспечности.

По улицам ездили катафалки, машины «скорой помощи» и военные грузовики. Внезапно у Аниты появилось странное предчувствие, что эта война еще выставит ей счет. «Почему я оставила сестру в стране, в которую вторгся враг, на милость этого ничтожества, ее мужа?» — спрашивала она себя, возвращаясь в гостиницу, где махараджа со своей свитой ждали ее, чтобы продолжить путешествие.

Марсель был в хаосе. Из-за последних рейдов немецких подводных лодок на Средиземноморье расписание движения кораблей изменилось. Некоторые суда отсрочили свой выход в море или вообще отменили его. «Персия», английский корабль из компании «Peninsular & Oriental», со своим черным корпусом и двумя трубами, тоже черными, был хорошо знаком махарадже. Он уже совершил несколько морских переходов на этом элегантном судне водоизмещением в 7500 тонн, первый класс которого отличался настоящей роскошью. Во время последнего, в 1910 году, вояжа он был вместе с командой пилотов и механиков, сопровождавших два биплана, на которых они осуществили первый показательный полет в Индии. Это состоялось на берегах Ганга во время религиозного праздника, который отмечался каждые двенадцать лет и, как всегда, собрал многочисленную толпу. Более миллиона верующих, приносящих свои жертвы священной реке, впервые увидели, как в воздух поднялся тяжелый предмет, который лишь отдаленно напоминал птицу. Это было восхитительно. Новость об этом достигла самых отдаленных уголков субконтинента.

102